Предлагаем Вашему вниманию легенды, написанные в 1994 году. Ранее они уже издавались в Поволжских газетах "Новый водолей",
"Волжские вести" и журнале "Сызрань: вчера и сегодня" в 1995 - 1996 годах.
Кто сказал, что чайная роза – творение рук человека? Чайная роза – достояние богов! Давно, очень давно, когда боги жили вместе с людьми,
громовержец Зевс влюбился в юную девушку. Его любовь была так сильна, что он робел при виде красавицы и никак не мог избавиться от чувства, овладевшего им. Тогда Зевс
стал тайно преследовать девушку. И удача улыбнулась ему. Юная красавица гуляла в розарии рано по утру. Она что-то негромко напевала и любовалась цветами, тронутыми
росой, искрящейся в ласковых лучах солнца. Зевс, очарованный своей возлюбленной, с чувством большой нежности наблюдал за ней. Вот девушка склонилась над нежно-
розовым цветком и ловким движением руки сломила стебель, уколов при этом палец. Улыбнувшись, она проговорила: - О. роза, красивейший в мире цветок! К чему тебе
растить шипы? Неужели ты утратишь свой аромат, неужто поникнет краса твоя, если стебли будут гладкими и ровными? Да нет же…,- и девушка, кружась в танце, направилась к
дому. Она так увлеклась цветком, что и не заметила угрожающей ей опасности. От розария к дому простирался огромный луг, по которому, взрывая землю копытами, несся
разъяренный бык. Когда девушка увидела его, то от страха у нее подкосились ноги, и она упала в траву лицом.… И тут Зевс проявил всю свою силу и мощь. Под его
тяжелым и повелительным взглядом животное присмирело и остановилось. Ярость сошла с быка, и он, равнодушно посмотрев на девушку, стал мирно пощипывать сочную
травку. Справившись со страхом, девушка поднялась на ноги и огляделась. Тут-то и предстал пред нею во всем блеске и красоте Зевс. Девушка смутилась, узнав
громовержца, и больно уколола руку о шипы розы, которую прижимала к груди. - Ой! – вскрикнула девушка. Но, посмотрев на руку, не увидела крови, а роза на глазах
меняла цвет до темно-красного с черно-гранатовым оттенком. Так Зевс поведал возлюбленной о силе его любви к ней и страсти. И с того дня они виделись часто. Но их
счастью не было дано длиться вечно. Случилось так, что боги оставили Землю. А Зевс не мог взять с собой возлюбленную. Тогда он вырастил куст прекрасной чайной розы
и, украдкой сойдя на Землю, подарил цветы юной красавице, пленившей его сердце. И сказал: - Пусть, расцветая, эти розы напоминают о Любви, нечаянно коснувшейся
сердца Бога, и наполняют любовью сердца людей.
(Ия, 1994 г)
Эта история произошла очень давно. Могущественные и прекрасные боги пребывали на Олимпе. Среди них был бог, имени которого никто и никогда не произносил
вслух. Был он могуществен и чрезвычайно добр, но лицом отвратителен. Свое уродство он скрывал под широкими полями шляпы и за высоким воротником. Часто одевал и
маску, чтобы при встрече с ним люди не шарахались прочь от него. Те, кто общался с ним, называли его просто – Господин. Жил Господин вдали от шумного Олимпа. Ему
очень нравилось разводить цветы; им он посвятил всю свою жизнь, им дарил любовь и нежность своего сердца. Господин часто выходил на цветочный базар и любовался
прекрасными цветами, а когда ему доводилось увидеть незнакомый цветок, то приходил в восторг. Радовался, словно дитя малое, и приобретал неведомое ранее творение
природы в свои сады. Здесь же на цветочном базаре он приметил юную девушку. Она очень искусно составляла букеты цветов богатым торговцам за низкую плату. А если
ее надо было позвать, то к ней обращались: - Нищенка, подойди сюда…. - Нищенка, подай то…. - Нищенка, принеси это, - словно и имени своего у нее не
было. Господину понравилась эта милая очаровательная девушка: такая выносливая и стойкая, а на вид очень хрупкая. Его не смутил ее неопрятный вид и изношенное
платье. Господин подошел к девушке и спросил: - Как зовут тебя, прелестное дитя? - Нищенка, - ответила та, потупив взор. - Нет, я спрашиваю твое имя. Девушка
удивленно посмотрела на стоявшего рядом богато одетого человека, лицо которого скрывала маска, и ответила: - Марья…. - Какое необычное имя… Но да…, ты бы
хотела получить постоянную работу, Марья? - Девушка была искренне удивлена и озадачена, но нашлась спросить: - Что за работу вы мне предлагаете, Господин? -
Цветочницы…. Ты будешь помогать моему садовнику ухаживать за цветами, составлять букеты и украшать ими мой дом. У тебя будет своя комната, наряды и все прочее
необходимое…. - А вы меня не обманываете? – поинтересовалась девушка, чем огорчила его, открыто высказав ему свое недоверие. - Разве я похож на обманщика? –
спросил он и повернулся, чтобы уйти. - Подождите, - девушка дотронулась до его накидки, - я согласна…. Марья была поражена великолепием дома, в котором жил
Господин. А сад?! Девушке такой и не снился! И комната для нее: здесь было все, о чем могла она только мечтать. Девушке понравилось работать с садовником. Он был
стар, отчего не тороплив. А также – мудр и рассудителен. Марья многому у него научилась и искренне привязалась к нему. А Господин ей во всем благоволил, что вызвало
неприязнь к Марье домоправительницы Господина. Раньше он много времени проводил с ней, учил ее тому, что знал сам. А теперь все ее помыслы были обращены к
Нищенке. Домоправительница негодовала и ненавидела Марью. Она задалась целью извести, погубить девушку. Случилось однажды Господину на долго отлучиться из
дома. Злая женщина подмешала девушке в пищу яд, а затем отправила на дальние угодья, сказав: - Садовник ждет тебя в долине. Ему нужна твоя помощь, Он хочет
пересадить какой-то цветок ближе к дому. Иди же. Тебя ждут…. И Марья пошла. День был жаркий, душный. Солнце припекало все сильней, а идти еще было далеко.
Девушка почувствовала слабость и головокружение, но продолжала идти, ведь ее ждал садовник, она не могла обмануть ожиданий старика. Но слабость становилась все
сильнее и сильнее, земля покачивалась под ногами. И девушка поняла, что к ней подступает смерть. Она заплакала. Ей не хотелось умирать, она хотела жить и радоваться
жизни. И это ее желание было так велико, что слезы, падающие на землю, становились корешками, а богиня Гея наделяла их силой, и они прорастали, и превращались в ранее
неведомые цветы. Садовник, видевший все это, хотел остановить Марью, но он был стар, чтобы догнать девушку. А когда он ее настиг, было поздно…. Жизнь Марьи
слезами ушла в землю и проросла цветами, которые садовник назвал Марьины корни. Когда же Господин вернулся домой, садовник поведал ему обо всем. Господин
пришел в ярость, но не на ком было выместить зло: домоправительницы и след простыл. Никто с того дня ее больше и не видел. Долго горевал Господин, и безутешно
было его горе. Он перенес растеньица Марьины Корни к дому. Сам за ними ухаживал и лелеял их. Его Любовь к Марье была так сильна, что хрупкие, простоватые на вид,
цветы, под влиянием силы этой Любви преображались, Они становились пышней и прекрасней день ото дня. Марья была чиста и невинна, Господин помнил об этом, и цветы
взращенные им, стали белыми. Всю нежность своего сердца он передал цветам, и они стали розовыми. И Любовь свою отдал им, и те становились алыми, а от тоски
приобретали темные оттенки, становясь бордовыми. Все нежное, светлое и доброе Господин отдал цветам, а когда заглянул в свое сердце, то не было там уж ничего,
кроме тоски да печали. И цветы его стали черными! И задумался тогда Господин: «Мыслим ли черный цветок? Но черный цветок был перед ним, были перед ним и другие
цветы. Огляделся Господин вокруг и возрадовался красот представшей перед взором его. Цветы излечили его от печали, освободили от тоски сердце его…. И назвал
он их – Пеонами…*
У
Владыки лесов было много дочерей – нимф. Но семь из них были особо им любимы. И кто знает, за что их преследовал охотник – гигант Орион. И тогда взмолились дочери к
отцу своему, Духу лесному: - Спаси нас, о Владыка лесов, от преследований охотника Ориона. Мы изнемогаем в бегствах от него. - Что ж, - отозвался отец на мольбу
дочерей, - я давно знаю, что Орион преследует вас. И я спрячу вас от него, да так, что, проходя мимо, он и не догадается о вас. А по сему: быть вам цветами лесными и
называться геранью. Поднял Владыка лесов свой жезл, в котором была его большая сила, и, стукнув им оземь, обратил дочерей в цветы. Он рассеял их по всем лесам,
околицам, опушкам, но так, чтобы сестры виделись и с помощью ветра могли переговариваться между собой. Но очень уж любил отец своих дочерей! Днем, при солнце, он
видел их головки-венчики и радовался им, а с наступлением темноты… тоска охватывала грудь Владыки всех лесов; и предавался он тоске. Зевс, узнав о горестях Духа
лесного, проникся к нему состраданием. И вознес отражение нимф лесных на небо, обратив их в звезды. А чтобы и тут Орион не нашел и не узнал дочерей Владыки лесов,
окружил их скоплением мелких звездочек. Так на небе зажглось новое созвездие – Плеяды. Теперь отец мог и днем и ночью любоваться красою дочерей своих и
радоваться им. Но не только отец грустил о дочерях-любимицах. Тосковали о них и сестры – нимфы лесные. Зевс помнил их благодеяния, ведь нимфы его вырастили. И в
знак благодарности он и их превратил в звезды и отнес на небо. Так появилось созвездие Гиады.
* Плеяды и Гиады - первоначально отдельные созвездия. В
настоящее время - скопления звезд в созвездии Тельца.
(Ия, 1994 г)
Некогда в
далекие-далекие времена жила на Земле прекрасная дева. Но она очень часто плакала. Да так, что слезы ее старили и лились из глаз ручьями. И тогда дева поднимала лицо к
небу, подставляя его солнцу. Солнце осушало слезы, и дева вновь становилась молодой и прекрасной. Полюбил прекрасную деву Гелиос. И от их любви родился сын.
Красотою своей он был подобен отцу, но как мать – был нежен и хрупок. Когда сын подрос, Гелиос дал ему наказ: - Ты прекрасен, сын мой, но ты слаб. Воспитывай в
себе стойкость и волю. Будь храбр и вынослив. Это принесет тебе Славу. Помни всегда слова мои. И сын их не забыл, став храбрым, выносливым и стойким. Довелось
юноше идти долиной, где вечно царила весна. И повстречался он с разъяренным вепрем. Зверь был кем-то ранен, а потому, опасен. И решил юноша остановить его, чтобы не
причинил зверь кому вреда. И храбрый юноша сразился с ним. Он был храбр, но по природе своего рождения – хрупок. Поэтому вепрь одолел юношу и прижал его к
земле. Но юноша был стойким и выносливым. Собрав последние силы, изловчился и нанес смертельный удар зверю. Но и сам не смог больше встать…. О случившемся
узнала Гея, богиня Земли, и поспешила она к Гелиосу и поведала о случившемся. Опечалился Гелиос о сыне. А Гея говорит ему: - Пойдем в долину. - Зачем? Ему
теперь никто не сможет помочь. - Я позаботилась о нем, - отозвалась Гея, и позвала снова: - Идем же… И они, взявшись за руки, вошли в долину. И чудная им открылась
картина. В долине все алело от ярких цветов. Гелиос наклонился над ними, рассматривая их. Оглянувшись на Гею, он сказал: - Эти цветы прекрасны и ни с чем не сравнимы,
но они так хрупки…. Эти цветы в память о моем сыне? - Да. О нем. Это маки….
(Ия, 1994 г)
В давние
времена было у родителей два сына. Но трудно им стало справляться с нуждами. И тогда собрали они в дорогу сыновей. Благословляя детей в дальний путь, мать каждому на
шею повесили талисман в маленьком мешочке из белого шелка. Простившись с родителями, братья отправились в путь. Долго шли они ли коротко, да повстречалась им в
пути развилка дорог. Сказал старший брат младшему: - Здесь нам подлежит расстаться и каждому идти своею дорогой. - Что ж, слово старшего почитаемо, - ответил
младший и продолжил: - Послушай брат, чтоб знать друг о друге, не грозит ли кому из нас беда, давай обменяемся талисманами. А если белый шелк окрасит багрянец, знать,
помощь нужна тебе или мне. - Ты прав. Будь по-твоему, - отозвался старший брат, а сам все по сторонам смотрит, да вдаль вглядывается, решает, кому же куда идти.
Осмотрелся, да и говорит: - Я у родителей наших старший сын, значит, они от меня ждут большей помощи, потому – идти мне по этой дороге, - и указал в сторону зеленеющей
долины, а тебе идти другим путем. Вздохнул младший и ответил: - Как ты решил, так то и будет. Обменялись братья талисманами и разошлись. Старший брат шел,
не спеша, и радовался, что дорога ему досталась легкая. А впереди раскинулась большая долина. Виднелись ухоженные домики и благоухающие сады, богатые пастбища да
сытый скот. Пришел старший брат в селение, стал проситься в работники, да никто его не взял. Ответ всюду один: - Нужды в работниках нет. Со всем сами
справляемся. Долго шел старший брат из селения в селение. Уж одолело его отчаяние, хотел вернуться назад к родителям. Да услышал со двора крики да ругань: -
Стыда в тебе нет, все лежишь! А семена кто веять будет? А масло кто станет бить? Мне все одной делать? - Да будет тебе, няня, ворчать. Скоро плешь на голове от криков
твоих будет…. И решил тогда юноша, что тут ему в работе не откажут…. Много прошло времени, мало ли, да снова в этом дворе крики да ругань: - Уходите со двора
прочь, чтоб глаза мои на вас, постыдников, не смотрели! Опозорили на весь свет! Выскочили со двора ребятишки, следом вышла женщина с узлом, а за нею – брат старший.
И пошли они все вместе дорогою от ругавшейся няни прочь. Чем прогневили они старушку-няню, не ведомо, да только говорили в ту пору, что работник да хозяйская девица
во грех впали, за что их и выгнали со двора. Да только, кто знает, как оно было на самом деле? Через несколько дней пути вышли путники из прекрасной долины. И взору их
открылась ширь неоглядная, да все овраги, да холмы, поросшие колючим кустарником. Дорога же, по которой они шли, стала тропкою. Уставшие путники изнемогали от
дальнего трудного пути. Вдруг повеяло на них прохладою. Возликовали они и поспешили к вершине холма. Они так торопились, что сбились с тропки, и стали пробираться меж
колючих кустов, надеясь увидеть за холмом еще одну зеленую долину. Но не долгой была их радость.... Внезапно налетевший сильный ветер валил с ног, а с вершины холма,
куда ни глянь, всюду виднелись овраги да камни, и нет никакого жилья. Поднялась пыль, да такая, что ничего не стало видно. Женщина слышала плач детей, но не могла их
найти, чтобы помочь им. Порыв ветра повалил ее на землю. Упав, женщина всем телом вжалась в камни и взмолилась: - О, мать Земля! Не отринь ты нас от себя прочь! Я
во грехе жила, во грехе детей рожала, но любила их; люблю я и мужа своего не названного. Укрой нас во чреве своем от страшной бури и погибели спаси…. Когда утихла
буря, и осела пыль под тонкими косыми нитями дождя, из земли проросли цветы. А когда разошлись тучи, и солнце обогрело землю, цветы те расцвели. Были они прекрасны,
но цвета разного. Среди камней и колючих кустарников ярко алели тюльпаны, в память о любящем и всепрощающем сердце женщины и матери; а рядом росли желтые
тюльпаны – они были отражением изменчивости и непостоянства старшего брата. А в память о детях расцвели тюльпанчики помельче. Они были желты, но сильная материнская
любовь отразилась на лепестках цветочков красными штрихами. Мать-Земля не дала погибнуть любящим ее, но каждый получил то, что заслужил.
А что же стало с
младшим братом? Простившись на развилке дорог, братья разошлись. Старший брат пошел в зеленую долину, а младший – каменистой дорогою, вьющейся среди холмов.
Долго ли он шел, коротко ли, да открылся его взору вдали большой красивый город. И поспешил юноша к нему. Город виделся близко, да путь до него оказался
дальним. Только поздней ночью парень вошел в него. Во тьме ночной брел он, пока не споткнулся и не упал. А упав, не нашел сил подняться, так и уснул. По утру
разбудил его звонкий девичий смех. Он открыл глаза, перевернулся на спину и увидел рядом юную прелестную девушку. Девушка тут же, словно бабочка с цветка, вспорхнула.
И убежала к большому дому, видневшемуся среди деревьев. Юноша поспешил за ней. Но девушка скрылась за дверью, и парень решил последить за домом, чтобы
еще хоть раз увидеть красавицу. Однако его заметили в доме и пригласили войти. Юноша оробел, но от приглашения не отказался. Его спросили, что он делал ночью в саду? И
тот отвечал: - Я шел издалека. Мне казалось, что город рядом, да путь оказался не близок. По городу я брел во тьме, куда глаза глядят. Споткнулся и упал, подложил под
голову котомку и заснул. - А что же тебя, путник, в город привело? – поинтересовался хозяин дома. - Я работу ищу…. - Какую же работу ты привык исполнять? - Я
готов исполнять любую работу, а чего не умею делать, так готов научиться. - Так, значит, говоришь? – хозяин погладил черную как смоль бороду и улыбнулся, говоря: - Мне
не нужны работники, все при деле, а вот садовник – стар. Согласен ли ты ему помогать? - Согласен. А цветы…, - юноша вздохнул, вспомнив матушку и дом. – Цветы матушка
возле дома растила, а я любил помогать ей за ними ухаживать. - Это хорошо, что тебе работа знакома. Считай, что ты принят. Так и остался юноша работать в саду. Да не
просто работал, а обо всем расспрашивал садовника, всему учился, все старался делать сам. И преуспел в учении. Старый садовник молодому человеку поведал все свои
знания и наблюдения. Только не было радости в сердце юноши. Прелестную девушку видел он редко, да и то лишь издали. А о том, чтобы заговорить с ней – лишь мечтал.
Невыносимо тяжело ему было любить и знать, что вместе им никогда не быть. И задумал он домой вернуться. Да старый садовник занемог. И остался паренек при нем. Через
несколько дней в их садовничий домик пожаловал сам хозяин узнать о здоровье старика-садовника. Больной старик взмолился: - Много лет я у тебя работал, хозяин.
Твоего отца молодым помню, но старость меня с ног свалила, отпусти ты меня на волю…. - А как же сад мой? Кто за ним ухаживать станет? – растерянно спросил
хозяин. - Как кто? – удивился старик. – Мой ученик: он молод, силен и богат знаниями, - и старец подтолкнул к хозяину молодого человека. На том и порешили. А как
только хозяин ушел, больной садовник соскочил с постели, словно и хворь его и не одолевала. Собрал свои вещи и тихонько шепнул юноше: - Ты не кори меня за обман. Я
нарочно все подстроил, когда заметил твое тучное настроение…. Не будь глупцом, не оставляй сад и работу…. А она…, она любит тебя…. - Кто любит? О ком ты? - Я
ухожу, а ты сам во всем разберешься. Позорче всматривайся на террасу, обвитую плющом на северной стороне дома, на ранней зорьке да на поздней, вечерней…. Не
успел молодой человек и сообразить что к чему, да старика расспросить, как тот исчез, словно его здесь никогда и не бывало. Шли дни, но никого молодой человек так и не
видел на террасе, обвитой плющом. Отчаяние его одолело. И достал он свою свирель. И, присев на ступеньках беседки, что в саду поодаль от дома, заиграл…. Полилась его
печаль да тоска о неразделенной любви незатейливой мелодией. Долго он играл, не заметил, как заря вечерняя погасла, а от реки потянуло ночной прохладой. Но стихли
последние звуки мелодии, и юноша спрятал свирель. И тут он увидел одинокую женскую фигурку, кутающуюся в шаль. Девушка не убежала и не спряталась, а подошла к нему.
По лицу ее катились слезы. Молодой человек взял ее за руки, и ему передалась любовь и тоска, снедающая душу девушки. И обнял он ее, и целовал, и шептал слова
любви. Теперь они стали видеться часто; вечерами. А ночи им полюбились больше дня. Но недолгим было их тихое счастье. Однажды, работая на клумбе под окнами
дома, юноша почувствовал сильное волнение. Невзначай его взгляд упал на талисман. И вздрогнул юноша от неожиданности: белый шелк мешочка алел от крови, которая
растекалась по нему. Он понял, что старшему брату нужна помощь, и поспешил в путь, но силы его оставляли. Только и успел посмотреть на окна любимой, да увидеть улыбку
на ее лице. Он тоже ей улыбнулся и упал. Девушка вскрикнула и, забыв обо всем, выбежала на улицу. Ее хотел удержать отец, но она оттолкнула его и кинулась к
возлюбленному, без движений лежавшему на земле. Она приподняла его голову и положила себе на колени. Молодой человек открыл глаза и тихо-тихо сказал: - Я ухожу,
любимая. Силы оставляют меня. Не плачь…. Это Мать-Земля зовет меня к себе…. - Я не оставлю тебя и не забуду…. - Не говори так, любимая, ты должна жить…. Ты
свободна…. - Но я люблю тебя! – воскликнула девушка. - Ты свободна, помни об этом…, - и глаза юноши закрылись; его тело обмякло. Девушка склонилась над
возлюбленным, закрывая его лицо от пыли налетевшей внезапно бури, и разрыдалась…. Когда же слезы ее иссякли, а пыль улеглась под тонкими косыми нитями дождя, она
увидела у своих ног прекрасный цветок. Он быстро рос, и раскрылся бутон под лучиком солнца большим красивым красным цветком с черной бахромкой в
центре…. Молодого садовника никто больше нигде не видел, но его возлюбленная знала о нем и глубоко в сердце сохранила чудо тайны цветка, который лелеяла и за
которым сама ухаживала. А по весне каждый год под окнами расцветал цветок цвета любви и страсти, напоминая ей о ее любви, живущей в сердце….
(Ия, 1994 г)
Возле
ветхой лачуги сидел старик, сложив голову на руки, и плакал. А вспоминалась ему пора давно минувшая, когда он был молод и полон сил. Вспоминалось ему смеющееся лицо
возлюбленной, которая и стала его женой. Все у них было: и дом, и убранство в нем. Носили они одежды из тонкой дорогой материи. Земля родила добротно. Ни в чем не знали
они нужды, да только детей у них не было. Шли годы, и их одолело отчаяние. Со временем они смирились: знать, не дано им детей растить. Да только жена вдруг занемогла.
Все ей не так, да не эдак: то одного ей хочется, то другого; да слабость одолевала, до сна стала охоча. Муж в недоумении: что же это случилось? Столько лет прожили, ни разу
не поссорились, а тут невмоготу ему стали упреки и капризы жены. И решил он оставить свой дом на время, пока у жены не пройдет сия болезнь. А она ему и говорит: - Что
ж это ты, милый, такое задумал? Из дома уйти…, где такое видано: жену тяжелую одну оставлять? Онемел он от неожиданности. Слова молвить не мог. А когда к нему
вернулся дар речи, сказал: - Что ж ты все это время молчала о ребеночке-то, что у нас с тобой будет? Что ж ты меня изводила? Да только ссор меж ними более не
было. Еще больше радости и счастья стало в их доме. Но любому ожиданию есть срок. И пришло время появиться малышу на свет…. Родилась девочка, маленькая, но от
часа рождения прелестная; белокурая, со светлыми цвета солнца в закате глазами. Счастливая мать только и взглянула на долгожданное дитя, как свет померк в ее глазах. Все
силы отдала она дочери…. И в радости своей был безутешен отец…. Шли годы, девочка подрастала. Радовала веселостью и озорством отца. Да тревожно было на
сердце его: малышка время от времени становилась малоподвижной, грустной. Глаза ее темнели и становились почти черными. Чем старше становилась девочка, тем чаще
темнели ее глаза. Со временем она совсем потеряла подвижность и слегла в постель, а глаза ее теперь лишь изредка светлели. Все, нажитое трудом за долгие годы,
отец истратил на лечение неведомой никому болезни, одолевшей его дочь. Но все бесполезно. И вот он сидел возле ветхой лачуги, в которой лежала неподвижная больная
девушка – его дочь. Неожиданно он услышал голос. Дочь звала его: - Отец…, отец…. Старик не поверил тому, что услышал, но голос дочери снова донесся до
него: - Отец, где ты? Помоги мне…. Обрадовавшись, старик поспешил в дом. Девушка сидела на кровати, спустив ноги на пол. Ее глаза не были черны. Она
улыбалась. - Отец, - помоги мне выйти на улицу. И, оперевшись на руку отца, девушка не спеша поднялась с постели. Сделала несколько робких шагов. Силы
возвращались к ней. Она, поддерживаемая отцом, вышла на крылечко. Взглянула на яркое высокое весеннее небо и воскликнула: - Весна пришла! Здравствуй, солнце, - и
ступила на землю со словами: - Здравствуй, Земля-Матушка. И, уже без помощи отца, пошла к роднику. Наклонилась над ним, зачерпнула в пригоршню воды и выпила.
Смеясь и легко шагая, вернулась к дому к отцу и присела под окном на сочную траву. Отец смотрел на дочь сквозь слезы. Ее спутанные и давно не мытые волосы были
вновь белыми и шелковистыми. Ее глаза лучились радостью и были, как и в детстве, цвета заходящего солнца. На щеках играл румянец. Радостно стало отцу, только волнение
лежало на сердце: отчего вдруг такие перемены? А дочь и говорит ему: - Устала я, батюшка; болезнь все силы у меня отняла. Мне бы отдохнуть…. - Да ты на себя
посмотри, доченька! Ты вновь сильна и румяна…. - О, нет, батюшка. Это солнце меня согрело. Это вода мою жажду утолила, это земля мне силы придала, да только я теперь
– другая…. - Как, другая? – удивился отец. - Ты присмотрись ко мне, присмотрись…. Кинулся отец к дочери, обнял ее, целуя и приговаривая: - Всегда ты была
такой. С самого часа рождения: цветку ты была подобна, - и рыдания содрогнули тело старика. Когда же слезы иссякли, то увидел он, что не дочь обнимает, а цветы. Цветы,
что проросли под окном дома, вобрав в себя силы весны, даруемые солнцем, влагой и землей…. И были эти цветы утешением в горе старику….
(Ия, 1994 г)
