1  2.1  2.2  2.3  3.1  3.2  4.1  4.2  5.1  5.2  6.1  6.2  7.1  7.2  8  9.1  9.2  10.1  10.2  11.1  11.2  12.1  12.2  13.1  13.2  14  15.1  15.2  16.1  16.2  17  18

Навстречу нам шло двое, они о чём-то оживлённо разговаривали. Я отвлёкся было на них, как почувствовал толчок локтем в бок и услышал возбуждённый голос Учителя:
– Всё внимание на Шарля, он готов бежать.
Я не сразу понял, что произошло. Поравнявшись с идущими навстречу нам, Шарль резко метнулся в сторону и быстро побежал к видневшейся вдали небольшой рощице. Учитель метнулся за ним, но не бежал, а просто шёл. Те двое остановились, и один из них спросил:
– Нужна помощь?
Учитель, не оглядываясь на них, коротко ответил:
– Нет, справлюсь сам, - и продолжал медленно идти за бегущим Шарлем.
Я, онемев от удивления, смотрел на происходящее, словно всё это было во сне. Вдруг Шарль упал. Я видел, что он не споткнулся, не подвернул ногу, он просто упал и не пытался даже двинуться. Один из двоих, предложивший помощь, сказал:
– Можно спокойно возвращаться. Ему помощь не понадобиться, справится сам, - и они пошли дальше.
Учитель дошёл до Шарля, тот встал и, пошатываясь и спотыкаясь, побрёл к дороге рядом с Учителем.
– Я знал, что он выкинет что-нибудь по дороге, - говорил мне Учитель, - но и предположить не мог, что побежит. Лишь в последний миг уловил его настроение.
– Что с ним теперь? – осторожно спросил я.
– Можешь говорить свободно. До места он будет идти по инерции, ни о чём не думая и ничего не понимая.
– Что ты с ним сделал, Учитель?
– Я его остановил и вывел на мгновение из сознания.
– Как это – вывел из сознания?
– Так говорят в подобных случаях: «Вывел из сознания», а на самом деле просто затормозил его сообразительность, воздействуя на определённый участок «мозга». Он теперь будет во всём повиноваться мне.
– Что ты ему приказал?
– Просто идти рядом со мной.
– И он ничего сейчас не понимает?
– Нет, он полностью подвластен мне. Такое разрешено в особых случаях. И, забегая вперёд, отвечу ещё на один, пока не заданный тобой, вопрос: подобное воздействие – результат особых учений и тренировок. Через такое проходят все, кто становятся Учителями.
– Значит, Учителя тоже учатся?
– Да, и очень многому. Не все выдерживают курс обучения, но те, кто его проходит полностью, обладают особыми знаниями и наделены особыми возможностями. Не то, чтобы наделяются свыше, а приобретают в ходе обучения и тренировки.
– Мне кажется, что я не смог бы пройти через подобный курс обучения.
– Николай, ты ещё не полностью знаешь о своих возможностях. Пройти курс обучения, может, и не будет для тебя сложным, но вот призвания в тебе к этой работе маловато.
– Почему, Учитель?
– Ты очень чувствителен к чужой боли. Да тебе и не обязательно становиться Учителем. У тебя совсем иной склад души и иное призвание в жизни. Каждый в силу своих сил и возможностей должен творить во благо Вселенной.
Шарль безропотно шёл за Учителем почти рядом с ним. Он тупо смотрел на дорогу и шагал, шагал…
– Мы можем немного сократить путь, если пойдём вот по этой дороге, - Учитель указал на среднюю из трёх дорог, - она самая прямая, значит, и самая короткая.
– А если бы Шарль был в нормальном состоянии, каким бы мы пошли путём?
– Той дорогою, которою бы он выбрал сам.
– По какой пойдёшь дороге – это имеет значение?
– Смотря для кого. Для Шарля – да. Если б вот ты сейчас или кто-то другой шёл по доброй воле – нет.
– Учитель, какая меж доброй волей и принуждением разница при выборе дороги?
– Если душа идёт добровольно, она внутренне знает самый короткий путь и выбирает среднюю дорогу. Те же, кто по принуждению – стараются задержаться здесь насколько это возможно, поэтому избирают более длинные дороги, тоже внутренне зная это. Но, выбирая иной путь, душа сама выбирает себе те или иные неожиданности в пути.
– Что это может быть?
– Разное: это и завалы на пути, которые надо обходить, и широкие реки, чтобы переплыть через которые, надо что-то смастерить. Это может быть и местность, лишённая всякой живности и всего съестного, тогда душа обречена на голод.
– Где же всё это размещается?
– Вокруг вот этих двух дорог. От них идёт множество небольших, которые и таят возможные неожиданности.
– И всё равно, Учитель, я не совсем понимаю…
– Что же здесь неясного? Долина Перехода велика, вот всё и размещается в ней. Причём каждый идёт своим путём. Прими реальность такой, какая она есть.
– Попробую… Учитель, а что будет дальше с Шарлем?
– Что будет дальше? На подходе к Озеру Забвения я выведу его из состояния заторможенности, сохранив лишь над ним влияние подчинения. Он будет полностью всё воспринимать, но не сможет отойти от меня. Я ему не верю, потому лучше перестраховаться, чем навлечь новые неприятности.
– Учитель, а за то, что произошло, ты несёшь ответственность?
– Нет, но я буду должен дать полный отчёт о проделанной работе.
– И о происшествии тоже?
– Конечно, я не имею права ничего скрывать.
– А кому ты подчинён?
– Стоящим выше меня. Это определённая группа людей духовно чистых и возвышенных. Их невозможно обмануть, невозможно что-либо скрыть. Они как бы насквозь видят тебя. Я рассказываю о происшедшем и передаю им своего подопечного. На этом моя работа кончается.
В это время нас обогнала женщина, она шла легко, словно плыла, и что-то напевала. Оглянувшись, она улыбнулась нам и продолжила путь, не сбавляя темпа движения.
– Учитель, кто эта женщина? – спросил я.
– Откуда мне знать, Николай? Судя по тому, что она идёт этим путём, значит эта душа идёт на Землю. Она идёт легко, потому что идёт добровольно.
– Почему она одна, без сопровождения?
– Зачем ей кто-либо в сопровождение? Она ведь идёт добровольно. Конечно, у неё есть Ведущий. Но он может ждать её у Озера Забвения или где-нибудь на подходе к нему, чтобы передать её вышестоящим.
– Учитель, как долго нам ещё идти?
– Мы уже почти у цели. Вон за тем поворотом открывается равнина, где Озеро Забвения.
Мы дошли до поворота, и перед нами открылась живописная местность - холмистая, изрезанная мелкими речушками, колками, да рощицами. Местами ярко пестрели цветы. Как здесь прекрасно! Немного пройдя вперёд от поворота, я обнаружил, что почти на одном уровне ещё две дороги соединяются с той, по которой шли мы, делая её более просторной и широкой.
– Вот, видишь, Николай, - обратился ко мне Учитель, - как бы они ни вились, эти дороги, они всё равно сливаются в одну, ведущую к Озеру Забвения.
– Как разошлись ранее, так и соединились в одну, словно они единое целое.
– Так оно и есть. Все три дороги – единое целое.
– Учитель, а как же идёт Ведущий, хотя бы той женщины, что обогнала нас? – спросил я, осенённый вдруг таким вот вопросом.
– Он переносится, а не идёт, как идём мы.
– Почему?
– Ему это незачем. Здесь лишь маленькое «но» для души, идущей на Землю. Путь к Озеру Забвения она должна проделать пешком.
– Но женщина не шла, она словно плыла или летела…
– Она просто очень быстро двигалась, поэтому создалось впечатление полёта… Николай, ты чуть ускорь шаг, а я с Шарлем догоню тебя.
– Ты его приводишь в нормальное состояние?
– Да. Пора. Мы уже подошли к цели.
Я чуть ускорил шаг, но не успел отойти далеко, как со мной поравнялись Учитель и идущий рядом с ним Шарль. Шарль шёл, озираясь, по сторонам. Он, видимо, ещё не совсем отошёл от пребывания в заторможенном состоянии, или не отдавал себе отчёта в том, где он находится.
– Учитель, я что спал? – спросил вдруг Шарль.
– С чего ты взял, что спал? – ответил вопросом Учитель, напряжённо всматриваясь в лицо подопечного.
– То мы шли по почти пустынной местности, а здесь всё равно, что оазис среди пустыни. Где мы находимся, Учитель? – тараторил Шарль. В нём проснулась обычная привычка много говорить.
– Не лукавь, Шарль. Меня не проведёшь, - ответил ему Учитель.
– О чём ты говоришь, Учитель? Я не совсем понимаю тебя… – пробормотал Шарль, оценивающе глядя по сторонам.
– Шарль, прекрати. Я вижу тебя насквозь. Ты не сможешь удалиться от меня более чем на шаг в сторону. Не пытайся больше бежать. Будет только хуже тебе же.
– Что, дурачком меня сделал, да? – запричитал Шарль. - Притащил силою сюда, к себе приковал. Что, боишься меня, да? Сильнее тебя однако буду?! Что молчишь? Сказать нечего?
– Я сказал тебе то, что считал нужным. Более от меня не требуй ничего.
Что бы ни говорил Учителю Шарль, тот оставался спокойным и невозмутимым. На его лице появилось знакомое мне выражение – маска непроницаемости. Я поражался выдержке Учителя, ведь Шарль хамил, говорил ужасные непристойности, это после попытки-то побежать. Не знаю, что сделал Учитель, но, сделав шаг вперёд, Шарль на ровном месте упал, словно споткнувшись. Учитель, поравнявшись с ним, задержался на миг, пока Шарль встал на ноги, и пошёл дальше. Шарль ещё несколько раз пытался оторваться от Учителя, забегая вперёд или отставая, но только падал. Все его попытки были тщетны. Обессилев, Шарль, понурив голову, плёлся на шаг сзади от Учителя, что-то бормоча себе под нос и время от времени осеняя себя крестом.
И вот нашим взорам открылась прекрасная жемчужина Вселенной – Озеро Забвения!.. Возле озера было многолюдно. Каждый был занят своим делом, но впечатление хаоса не создавалось, словно кто-то невидимый управлял всеми людьми, подходившими к Озеру. Каждый делал то, что должен был делать…
Близ самого Озера было менее живописно. Зелень травы иссечена множеством небольших тропинок, по которым сновали туда-сюда люди, не давая им возможности зарасти. Цветы почти не встречались, а если и росли, то мелкие и неяркие. Берег песчаный, изредка в песок врезаются большие полосы гальки и ракушек.
Вода! Трудно сказать, какого цвета вода в Озере. У берега она прозрачная, видны камешки на дне. На глубине, если смотреть чуть со стороны, вода принимает иссиня-лиловый оттенок. А когда поверхность воды морщинит ветер, то бегущие волны имеют насыщенный цвет бирюзы. Озеро непостоянно, в нём часто происходят какие-то перемены, от чего меняется и его окраска. Оно может быть светлым, прозрачно-голубым, а может вмиг стать тёмным, почти чёрным, а то вдруг вспыхнет разными оттенками.
У меня создалось впечатление, что Озеро Забвения – живой организм, всё чувствующий и всё воспринимающий. Окраска его воды изменяется подобно смене настроения человека. Увидев эту красоту однажды, более не сможешь забыть её никогда.
Пока мы подходили к Озеру, оно несколько раз сменило свою окраску, оно играло светлыми тонами, светилось из глубины сиянием, приковывающим внимание. Шарль, как и я, был поражён красотой Озера. Он даже перестал сопротивляться и покорно шёл за Учителем, всё его внимание было приковано к воде. О чём он думал, - не знаю. Мною же владела мысль: «Какую силу хранит в себе вода Озера Забвения? Ведь испив её, душа, идущая на Землю, забывает и все знания и свою жизнь в этом мире!»
– Ты пойдёшь с нами, - обратился ко мне Учитель.
Мы подошли к трём мужчинам в белых одеждах до земли. Они, должно быть, ждали прихода Учителя и Шарля.
– Как прошёл путь? – спросил один из них Учителя, без всяких приветствий и вступлений.
Учитель начал рассказ, а спросивший жестом остановил его, закрыл глаза и сказал:
– Покажи, что считаешь нужным.
Учитель тоже закрыл глаза, встав при этом лицом к говорившему с ним. Так они стояли друг против друга несколько мгновений. Затем мужчина в белой одежде открыл глаза, сказав:
– Довольно, я всё понял.
– А применение силы с моей стороны? – спросил его Учитель.
– Ответственность за её применение с тебя снимаю. Ты поступил правильно.
– Я могу идти, или будут ещё вопросы? – вновь спросил Учитель.
Разговаривавший с ним мужчина повернулся к двум другим, обменявшись с ними несколькими фразами, которые я не понял. Потом повернулся к Учителю и сказал ему, чеканя каждое слово:
– Ты справился с работой отлично. Вопросов к тебе нет. Есть лишь просьба: если не составит труда, помоги определить судьбу душе, идущей на Землю.
– Что я должен сделать?
– Марк проводит тебя и объяснит… Кто этот человек? – спросил мужчина, указав на меня взглядом.
– Он идёт со мной.
Мужчина посмотрел на меня так, словно раздел. Его взгляд был очень проникновенен, мне показалось, что он вывернул меня наизнанку, а потом всё вернул на свои места. От этого «осмотра» осталось не очень приятное ощущение.
– Этот человек может идти с вами, - обратился он к Марку, - он чист.
Учитель улыбнулся мне и позвал:
– Идём, нам пора.
Шарль остался с теми двумя мужчинами, а мы пошли за Марком, он по дороге объяснил нам:
– Мой напарник не пришёл вовремя. Видимо, что-то случилось. В определении судьбы душе, идущей на Землю, должны участвовать хотя бы двое, но на этот раз нас трое, так даже лучше. Давайте найдём где-нибудь более спокойное местечко, и я всё объясню, - он осмотрелся и жестом указал, куда мы должны идти.
Мы сели с Учителем напротив Марка. Трава, на вид мягкая и сочная, на самом деле оказалась жёсткой. Я потрогал её рукой. Согнутые былинки почти сразу возвращались в изначальное положение. Глядя на меня, Марк улыбнулся, но ничего не сказал мне, а продолжил объяснение:
– Церемония проходит так: мы подойдём к берегу Озера, к нам приведут в данном случае женщину. Она преклонит колени. Ведущий будет держать её за руку, другую она прижмёт к груди. Мы должны будем встать полукругом за её спиной на небольшом расстоянии и, сосредоточившись, при закрытых глазах просмотреть всю её жизнь от рождения до смерти: все возможные варианты, отклонения и исключения. Это понятно? – спросил Марк.
– Да, - ответил Учитель, - а что надо делать при просмотре, за чем следить?
– В этом изюминка! По своему усмотрению любой из вас, в том числе и я, может на определённом участке жизни сделать любые изменения: усложнить ситуацию или облегчить путь к достижению цели. Можно поставить любое препятствие.
– Это очень серьёзная и ответственная работа! – изумлённо сказал я вслух то, о чём подумал.
Марк улыбнулся мне и ответил:
– Согласен с тобой, но такова участь каждого идущего на Землю. Он определяет и выбирает место рождения, родителей, а с этим – условия жизни. Также ставит перед собой цель, которую к исходу должен достигнуть, пройдя через определённые им самим же препятствия.  При просмотре эти препятствия можно усложнить или облегчить. Для этого надо мысленно в данном участке поставить небольшой крестик и всё.
– А как же реально в жизни отобразится этот крестик? – вновь спросил я у Марка.
– Всё будет зависеть от случайной ситуации, куда придётся крестик. Это обусловят окружение и местонахождение человека.
– То есть, полностью можно положиться на волю случая. А человек сам будет искать выход из ситуа¬ции, полагаясь на свой ум, интуицию и так далее, - сделал я вывод из сказанного Марком.
– Ты сообразителен, - серьёзно глядя на меня проговорил Марк и задал вопрос: - Скажи, как твоё имя?
Я посмотрел на Учителя, растерявшись от неожиданного вопроса. Он же мне просто ответил, прикрыв глаза. Я понял Учителя, он хотел сказать мне: «Не молчи, отвечай».
– Николай Осеёв.
– Ты был его учеником? – спросил Марк, указывая глазами на Учителя.
– Да.
– Как долго?
– Один год.
– Когда ты вышел из-под его опеки?
– Немногим менее года.
На лице Марка проскользнуло удивление, но он тут же овладел собой, и его лицо стало непроницаемым.
– Больше к тебе, Николай, вопросов нет. Если и вам всё ясно, то нам пора идти.
– Да, - сказал Учитель утвердительно.
– Да, - подтвердил я ясность изложенного Марком.
Мы подошли к берегу Озера Забвения. Откуда-то сразу же навстречу нам вышел мужчина в длинной до земли светло-голубой одежде. Он вёл за руку прекрасную молодую женщину, в которой я узнал ту самую, что обогнала нас по дороге. На её лице мелькнула улыбка, обращённая ко мне и Учителю. Она узнала нас.
Далее всё было так, как и говорил Марк.
Ведущий держал за левую руку коленопреклонённую женщину, правую же она прижала к груди. Мы полукругом стояли на шаг позади неё.
Закрыв глаза, я сначала ощутил пустоту перед собой, подёрнутую сероватой дымкой. Затем появилось ощущение приближения чего-то. Сероватая дымка расступилась, и уже знакомым мне образом появилось изображение. Сначала нечёткое, а потом всё резче и яснее вырисовывались картины, сменяющие одна другую.
Я видел родителей малышки, её рождение, детство. Это тихий и болезненный ребёнок. Очень много крестиков в этот период. Зная, что могу вмешаться в её жизнь, я убрал два крестика, избавив её тем самым от двух простуд: в первый раз – когда она по весне очень сильно промочила ноги, но продолжала с детьми пускать кораблики в ручье и доставать их, если они застревали, и вновь спускать на воду. Во второй раз, тоже весной, но уже годом позже, она во дворе сбивала сосульки с крыши пристроек около дома и грызла их. Это грозило ужасной ангиной.
Что произошло в тот миг, когда я поднял первый крестик? Конечно убирал я его мысленно, просто стирал силою воображения. Подняв крестик таким образом, я увидел, как картинки, только что увиденные мной, прокрутились назад в обратном порядке… Прозвучал щелчок, я не понял, в каком месте. Был он приглушённый, после него стали прокручиваться те же события, но несколько изменённые. Что же изменилось?..
Няня, собирая малышку на улицу, надела ей резиновые сапожки, а не войлочные, как раньше. Теперь же малышка, пуская кораблики, не промочила ноги, тем самым избежала простуды. Во втором случае, когда я поднял крестик, произошли тоже изменения: малышка за столом опрокинула на себя тарелку супа, за что была наказана – её не пустили гулять на улицу в этот день, а на следующий - семья уезжала за город. То есть, жизнь продолжалась, и опасность ангины миновала.
Когда я поднял первый крестик, ощутил рядом с собой чьё-то присутствие. От того, кто находился рядом, исходило тепло и шло чувство успокоения и уверенности в себе. Я хотел было открыть глаза и посмотреть, кто же это стоит рядом со мной, но не мог сделать этого. Моё внимание от ощущения тепла, спокойствия и уверенности переключилось на бегущие одна за другой картинки. Так просматривался день за днём во всех случайностях. Если Учитель или Марк вносили какие-то изменения, я видел лишь изменённый вариант. Должно быть, если я вносил какие-то изменения, они видели тоже только изменённый вариант.
Юность: девушка жива и подвижна, очень общительна и разговорчива, весела. Ко времени замужества её дорожки расходились веером. У неё будет много поклонников, но выбор падёт на трёх претендентов. Наблюдая за её жизнью, я вошёл в её образ, испытывая и радость, и переживания, и боль, обиду, разочарования - всё, что она должна была испытать, пройдя через конкретные события. Я снова стал на какой-то период ею самой. Я ужасно боялся сделать ошибку: проставить где-нибудь крестик, усложнив ситуацию. В какой-то момент я ощутил острую потребность вмешаться и остановить миловидного юношу – удержать его от признания в любви. Я поставил крестик. События прокрутились назад, и вот идёт изменённый вариант: он провожает её до дому, держа под руку, вот его рука соскользнула ей на талию. Всё как в первый раз. «Неужели ничего не измениться?!» - ужаснулся я. И в этот миг откуда-то из подворотни, громко залаяв, выскочила огромная собака. Я даже вздрогнул от неожиданности. Но юноша отпустил девушку и вжался в угол между домами, оставив её беззащитной. У меня в голове проскользнула мысль: «Кошку бы!» - и тут же с дерева спрыгивает кошка… Собака бросилась теперь за дико кричащей кошкой, тем самым девушка избежала укусов. Я облегчённо вздохнул. Юноша подошёл к ней и попытался вновь обнять, шепча слова утешения. Она же оттолкнула его, влепив ему пощёчину.
Таким образом я устранил одного претендента на её руку, но усложнил тем самым ситуацию: девушке придётся пережить разочарование. Но зато она неминуемо встретится с человеком, предназначенным ей в мужья Свыше. Если же в силу каких-то обстоятельств они расстанутся, к ней навстречу выйдет неминуемо дублёр. Я не желал ей зла, хотя и знал, как тяжела боль разочарования, ведь миловидного юношу она превозносила, считая его чуть ли не идеальным мужчиной…
Более серьёзно я не вмешивался в её жизнь, лишь просматривал и изменял некоторые мелкие ситуации… Я чувствовал себя в ответе за изменения в её жизни, и наблюдал лишь за обновлёнными вариантами ситуаций, которые изменяли Учитель и Марк.
Так была просмотрена вся её жизнь. Как долго мы этим занимались – не знаю, но когда видения исчезли, и я открыл глаза, женщина всё ещё стояла, преклонив колени.
Марк подошёл к ней, указывая нам жестом, чтобы оставались на месте, и обратился к женщине:
– Закрой глаза. Смотри и запоминай.
Через какое-то время женщина поднялась с колен, опираясь на руку Ведущего, и повернулась лицом к Марку.
– Ты всё хорошо просмотрела и запомнила? – спросил Марк, чеканя слова.
– Да, - ответила твёрдо женщина.
– Желаешь ли просмотреть некоторые ситуации ещё раз?
– Нет, - также твёрдо и уверенно прозвучал ответ.
– Ты готова к переходу?
На лице женщины отобразилось волнение, казалось, в короткий миг её охватила масса чувств. Но, овладев собой, она чётко произнесла:
– Да, я готова к переходу.
– Благословляю во имя Бога Святого, - осеняя крестом женщину и всё так же чеканя слова, проговорил Марк.
Затем Марк, Ведущий, который стоял рядом с женщиной, и сама идущая на Землю в один голос произнесли:
– Аминь!
От вида этой церемонии у меня мурашки пробежали по телу. Я даже как-то непроизвольно вздрогнул. Я посмотрел на Учителя, тот был спокоен, видимо для него происходящее было знакомо.
В это время Марк и Ведущий взяли за руки женщину и подошли к самой воде. Марк стоял с одной стороны от женщины, Ведущий – с другой. Они внимательно следили за ней, она же сделала ещё несколько небольших шагов в воде так, что ноги её были по щиколотки омыты водой. Стоя вот так, она подняла руки к лицу, откинула прядь выбившихся из туго заплетённой косы волос и наклонилась к воде.
Я стоял немного сбоку от неё и мог видеть, что она делает. Женщина зачерпнула в пригоршню воды и умыла лицо, затем ещё несколько раз зачерпывала воду и пила её с жадностью. Я видел, как её качнуло в сторону, но она удержалась на ногах, и тут к ней подошёл Ведущий. Поддерживая, он увлёк её за собой.
– Удачи в пути! – пожелал им вслед Марк.
– Благодарю! – отозвался Ведущий, уводя за собой покорно идущую женщину.
– Куда они идут теперь? – поинтересовался я.
– Сейчас они держат путь к месту, называемому в Долине Перехода Лобное.
– Что это значит?
– Это место, с которого душа сходит на Землю и соединяется с телом в момент рождения ребёнка.
– А как совершается этот переход?
– Ты хочешь спросить, что испытывает душа в этот миг? – уточнил Марк.
– Да.
– То же самое, что и при уходе в этот мир на девятые сутки. Происходит движение по некоему тоннелю, только теперь в обратном направлении – к Земле, а не от неё.
– Что происходит при соединении тела и души?
– О, Николай, я не смогу ответить на этот вопрос, так как не знаю и сам. Всё, что могу сказать, – соединение тела и духа – Таинство Божие.
Пока мы разговаривали, Учитель не вмешивался в нашу беседу. Наступила небольшая пауза, и Учитель спросил:
– Мы можем уйти?
– Да, конечно. Благодарю за помощь. И вот ещё что, - глядя на меня продолжил Марк, - Николай, хорошо запомни событие этого дня. Придёт время, и тебе придётся деталь за деталью восстановить в памяти всё, происходящее сегодня.
– В день, когда я буду идти этим путём?
– Нет. Ты вспомнишь это не для себя, для других. Более ничего не могу тебе сказать. А теперь можете возвращаться.
Не прощаясь и не говоря более друг другу ничего, мы разошлись в разные стороны.
Учитель шёл, задумавшись, я не прерывал его мыслей. Мне было на что посмотреть здесь. Хотя бы само Озеро! Оно вызывало во мне неописуемое восхищение… Я любовался игрой света и волн. Мы шли вдоль Озера по берегу. Моё внимание привлёк крик, тонущий в общем шуме разливающемся в воздухе. Голос показался мне знакомым. Оглянувшись, я увидел… и замер… Двое мужчин в белых одеждах, как у Марка, буквально волоком по земле тянули к воде Шарля!..
– Учитель! – окликнул его я. – Учитель, смотри! Это же Шарль, твой подопечный!
Учитель подошёл ко мне, и мы вместе смотрели на происходящее чуть наискосок от нас.
Шарль извивался и кричал что-то нечленораздельное. Его вопли более походили на рёв раненого животного. И вот они все трое в воде. Видимо, Шарля заставляют пить, а он отчаянно мотает головой, не желая касаться лицом воды. Тогда один из державших его мужчин наклонился к нему и свободной рукой умыл его лицо. Но и после этого Шарль отказывался пить воду. Всё тот же мужчина, что и умывал его, положив руку на голову Шарля, несколько раз с силою опустил её в воду, задерживая в воде ненадолго. И вот Шарль, а он стоял на коленях в воде, ослаб и коснулся воды лицом, видимо стал пить сам. Затем его подняли на ноги, и, пошатывающегося, один из державших его мужчин повёл в сторону от Озера. Они уже затерялись среди людей, а я, всё ещё поражённый увиденным, стоял и смотрел вдаль.
– Идём, Николай, - тронул за руку меня Учитель, желая вывести из состояния прострации, - идём, ну сколько ещё можно здесь стоять?
Не говоря Учителю ни слова, я всё же пошёл за ним. Так мы в молчании дошли до развилки дорог.
– Николай, ты хочешь вернуться домой?
– Нет, Учитель, я давно не видел тебя, мне хочется побыть с тобой, поговорить. Если, конечно, ты не занят, то можно отправиться к тебе.
– Что ж, ко мне, значит ко мне.
Он взял меня за руку. Миг, и мы у его небольшого домика. Войдя в дом, Учитель прошёлся по комнатам, определив:
– Дважды приходил Николос. Наверное, что-то случилось. Хотя странно, что он ничего не оставил. Навещу его завтра. Я совсем выбился из сил, - и он подошёл к шкафчику, в котором держал кое-что из непортящихся продуктов.
Осмотрев критичным взглядом полочки, он констатировал:
– Не мешало бы сходить на рынок, но я устал…
– Учитель, то, что я брал с собой в дорогу, почти цело. Я устал и голоден. Надо поддержать силы.
Пока я ходил за сумой, Учитель быстро приготовил напиток, взболтав сироп с водой. Мы плотно поели. Я почувствовал, как уходит от меня некое напряжение, сменяясь чувством удовлетворения.  Вставать из-за стола не хотелось. Мы так и сидели какое-то время с Учителем за столом. Он спросил меня, где я побывал. И я рассказал ему в первую очередь про Ютиша и Леонору.
– Знаешь, Учитель, меня интересует вот что: каким образом Леонора оказалась в неизвестном месте, и почему её никто не встречал и не искал? Ведь в городе знали, что Ютиш нашёл девочку…
– Здесь есть своя загадка. Я же могу сказать, что девочка была некрещёной.
– Почему?
– Потому что такие дети часто теряются во вселенной, попадая в различные ситуации, проходя даже мимо встречающих их.
– Что же теперь будет с ними?
– Не знаю, как распорядится Всевышний, но я отправлю в Космос полученную от тебя информацию. По праву Учителя я могу сделать это.
– А кому ты передашь о Ютише и Леоноре сообщение? – мне была небезразлична их участь.
– Я передам эту информацию во Вселенский Банк Знаний. К кому она попадёт, я не могу знать. Но жизнь Ютиша, я имею в виду его наказание, будет пересмотрена, а девочка, скорее всего, примет крещение и будет возвращена родным.
– Жаль…, - непроизвольно сорвалось у меня.
– Чего тебе жаль?
– Мне жаль Ютиша, он очень привязался к малышке и будет без неё страдать.
– Но, Николай, согласись, ты сам говорил, что Ютиш недостаточно образован, значит не может дать ей должного воспитания.
– Леонора же посещает школу!
– Она посещает начальные классы. А что будет после? Ты не задумывался над этим?
– Нет, я не думал…
– Вот и плохо. Ютиш в наказании, с твоих слов, пробудет ещё более двадцати лет. Он не имеет права выходить за окрестности города. Куда он сможет устроить девочку, чтобы она смогла учиться дальше?
– Здесь может помочь школа, в которой она учится, - продолжал настаивать я.
– Нет, начальные классы не направляют более никуда выходящих из их стен детей. Об этом должны заботиться родители. А что может сделать Ютиш? Скажи мне: что?
– Не знаю…
– Так вот, мне кажется, что сообщение о них в Банк Знаний Вселенной – самое правильное решение. Разве ты не согласен?
– Согласен, - ответил я после некоторого молчания, вынужденный принять позицию Учителя.
Я всё же был немного расстроен. И, возможно, с расстроенных чувств забыл и об усталости. Я всё убрал со стола. Разобрал кровать Учителю, постлал постель себе в той же комнате на тахте. Учитель наблюдал за мной и улыбался. Я, несколько раз взглянув на него вскользь, видел лукавую усмешку в его глазах.
– Николай, - заговорил он, нарушая молчание, - ты не доволен сегодняшними событиями? Что тебя удручает? Не молчи, поделись.
– Не знаю, просто вид Шарля… Его сопровождающие применили к нему силу…
– Иногда приходится и силу применять.
– Ладно, что было, то было. Давай лучше ляжем отдыхать. Меня что-то в сон клонит.
– Николай, а мне интересно вот что: что имел в виду Марк, сказав, что тебе придётся вспомнить всё увиденное для других?
– Не знаю. Я не задумывался над этим.
– А знаешь, Николай, его слова можно воспринимать как пророчество или предсказание.
– Почему?
– Понимаешь, это чистые и возвышенные духи. Их нельзя обмануть. Им же открыто многое, что скрыто от нас.
– Поживём – увидим... Я устал, и у меня в голове путаются мысли…
– Что ж, доброй ночи, Николай.
– Доброй ночи, Учитель.
Я сразу же уснул. А утром пришлось расстаться с Учителем, хоть у меня ещё были к нему вопросы, но он был вынужден идти к Николосу.

<< На предыдущую страницу    Читать далее >>

1  2.1  2.2  2.3  3.1  3.2  4.1  4.2  5.1  5.2  6.1  6.2  7.1  7.2  8  9.1  9.2  10.1  10.2  11.1  11.2  12.1  12.2  13.1  13.2  14  15.1  15.2  16.1  16.2  17  18