1  2.1  2.2  2.3  3.1  3.2  4.1  4.2  5.1  5.2  6.1  6.2  7.1  7.2  8  9.1  9.2  10.1  10.2  11.1  11.2  12.1  12.2  13.1  13.2  14  15.1  15.2  16.1  16.2  17  18

Перед тем, как идти на экзамен в Синод, Учитель остановил меня:
– На вот, выпей. Станет легче, - он протягивал мне прозрачный светло-зелёный отвар чего-то.
Я выпил, не спрашивая, что это. По вкусу определить ничего не удалось, а вот запах говорил, что это – хвоя.
– Учитель, чьё это изобретение?
– А что, не вкусно?
– Да нет, приятно, но не совсем понятно.
Учитель улыбнулся и уклончиво ответил:
– Это я взял у старца Николоса специально для тебя. При такой нагрузке, что ты позволяешь себе, возможно истощение. А отвар поддержит тебя. Вот и всё.
– Но кроме хвои здесь есть ещё что-то?
– Да, но этого Николос не раскрывает. Это его маленькая тайна. Поторопись, а то опоздаешь, - поторопил меня Учитель.
В целом я был готов к экзамену, но чувствовал волнение – ведь в первый раз сдаю. Но волновался напрасно. В Синод я успел вовремя. Когда я вошёл в комнату для занятий, все были в сборе и поочерёдно подходили к Учителю и брали из его рук таблички. Каждый брал то, что желал, но не совсем так, правильнее сказать брал сам наугад то, что попадёт. Я тоже взял табличку и сел на своё обычное место.
Что представляет собой табличка? Это небольшого размера прямоугольные листочки плотной бумаги, покрытые сверху тонким слоем воска, но достаточно толстым, чтобы можно было писать по нему. В каждой табличке шесть вопросов, на три из которых по-своему усмотрению нужно непременно ответить. Если Учитель удовлетворён ответом, вопросов больше не задаётся, если нет, то дополнительно задаются вопросы, но по выбору Учителя.
Экзамен я сдал хорошо. Вместо трёх обязательных ответов, я мог дать ответ на все шесть из таблички, и не только из неё. Оценок никто не ставит, если сдал – прошёл дальше, нет – остаёшься на том же уровне или понижаешься на уровень ниже. Но нам было некуда понижаться на уровень, мы начинали, как говорится, «с нуля».
Потом с некоторыми перерывами я сдал ещё одиннадцать предметов. И сразу поднялся на четвёртый уровень. То есть сменил, если так можно сказать, класс. Так же на четвёртый уровень поднялось ещё несколько человек. А в их числе была Ольга. Хрупкая на вид девушка, с большими карими глазами, очень мечтательная. Во время экзаменов мы подружились и, перейдя на другой уровень Синода Духовного Образования, почти всё время проводили вместе.
Не часто после занятий мы гуляли. Забирались в самые отдалённые уголки сада при Синоде, подолгу беседовали или просто молчали. Ольга ничего не рассказывала о себе, а я не настаивал на этом. Любое, даже мельком, упоминание о прошлом болью отражалось на её лице. Из редких обмолвок я понял, что её укусила змея. Пока нашёлся лекарь, было уже поздно. И ещё она очень сильно тосковала по молодому человеку, оставленному ею вот так внезапно. Насколько это было возможно, я щадил её чувства. Также ничего не говоря о себе, чтобы ненароком не вызвать в ней воспоминания.
Пока я сдавал экзамены, Учитель был всё время со мной. Часто приходила Нелли. Евгения я видел редко: он усиленно занимался отработкой техники по живописи картин.
Чем больше я узнавал, тем всё меньше нуждался в помощи Учителя. Если возникали какие-то проблемы, у меня было достаточно знаний, чтобы найти ответ самому. Но Учитель не оставлял меня. Это было приятно.
От поисков Тамары я отказался, но и Учителя больше ни о чём не спрашивал. Нося камень в сердце, я ждал… Не знаю, чего, но ждал… Моя интуиция или предчувствие не сулили ничего хорошего, но я старался не думать об этом. Подавлял суматоху мыслей упорным стремлением к познанию. И как свет во тьме для меня в это время была Ольга. Изредка я читал ей свои земные стихи.
– Николай, - спросила она однажды, - а здесь ты продолжаешь писать стихи?
– Нет, не могу.
– Почему?
– …, - я и сам не знал почему, но за всё время пребывания здесь я не написал ни одного стиха. Что я мог ответить кроме: - Не чувствую в себе вдохновения. Какое-то подавленное состояние не даёт воли фантазии.
Ольга смотрела на меня с недоумением:
– Ты тоже несчастен? – внезапно спросила она.
– Да, - коротко ответил я.
– А мне казалось, что ты имеешь всё для радости. Ты никогда не выглядел грустным.
– Это только потому, что я углубился в занятия, и сам пытаюсь подавить в себе боль.
– А я не могу… Не могу не думать о нём. Знаешь, Николай, - её голос приобрёл доверительный оттенок, - я часто хожу на Землю и смотрю, как он там…
Я не спрашивал, кто. Всё было и так ясно. Я не перебивал её рассказ, Ольга же часто останавливалась, говорила и говорила…
– Я вижу, что он скорбит, мучается. Но он… Он всё же мужчина… Я хочу, чтобы он женился, имел детей, он так хотел их… Но я не могу… не хочу, чтобы он забывал обо мне… Прошло уже столько времени… шестнадцать лет… Как это много и в то же время мало… Он… он стал ухаживать за одной женщиной. Пусть женится… Но… Я не могу так, не могу…
Ольга рыдала, и сквозь рыдания лилась ещё более бессвязная речь. Она проплакалась. Думаю, что ей в тот миг стало легче. Но это была последняя наша встреча. Я больше не видел Ольгу.
Спустя некоторое время я рассказал эту историю Учителю, закончив её вопросом:
– Учитель, а можно узнать, что с нею стало?
Он посмотрел на меня внимательно, немного о чём-то подумал и заговорил:
– Сядь рядом со мной, держись за мою руку, закрой глаза и смотри.
Я видел Ольгу, но в ином состоянии. В ней что-то изменилось, я не мог понять, что… Через видение я слышал голос Учителя, он направлял меня:
– Смотри дальше. Видишь дом?..
– Да.
Я видел роскошный особняк. Большая зала полна народу. За столом сидит чета молодых…
– Достаточно, возвращайся обратно, - так Учитель вернул меня из видения в реальность.
– Ты видел свадьбу?
– Да, но Учитель, причём тут Ольга?
– Ты не понял, что она решила уйти к любимому. Она придёт дочерью.
– А он знает об этом?
– Откуда ему это знать? – спросил Учитель, вопросом ответив на вопрос.
– Учитель, а что случилось с Ольгой? Она выглядела как-то странно…
– Ничего особенного. Это естественное состояние души, идущей на Землю. Она перешла в иное состояние. Она как бы зависла над ними их ребёнком. Вот так.
– Я знаю, что так бывает, но видел в первый раз.
– Николай, у тебя уже достаточно знаний чтобы жить без моей помощи. В последнее время ты почти не нуждаешься во мне. Ты во всём отлично справляешься сам. Я скоро оставлю тебя.
– Что? Когда? – я был поражён.
– Через две недели.
– Так скоро?
– Я был приставлен к тебе на год. Срок истекает через две недели.
– …!? - Я не находил слов, всё смешалось. Мысли неслись огромным потоком, не задерживаясь.
– Николай, всё, что от меня требовалось, я дал тебе, большего я не могу сделать для тебя. Всё, что могу предложить – это дружбу. Я…, - он осёкся, но быстро справился с волнением и продолжил, - Я привязался к тебе, как ни к кому ранее. Ты стал для меня всё равно что сын. Я за тебя столько переживал…
– Я знаю, Учитель. И очень признателен тебе во всём. Но что будет со мной после твоего ухода?
– А что должно быть? Твоя жизнь вошла в нормальное русло. Ты будешь жить. Просто жить…
– Один…
– Не думай так и не говори так. У тебя есть друзья – Николос ли, я ли или Евгений и Нелли. Ты не одинок!
– Да, ты прав, Учитель, но я … - я не закончил фразу. По глазам Учителя я понял, что не стоит затевать эту тему. Большего он мне сказать не мог. Он уже сказал однажды: «Жди. Просто жди. Она придёт сама».
Я снова вспомнил о Тамаре. Снова меня снедала боль и тоска одиночества. Да, у меня были знакомые и Бен… Воспоминания о нём не принесло облегчения. Бен тоже был далеко от меня.
– Учитель, - обратился я к нему, - а что значит для человека дата – «Год»?
– Это объясняется очень просто, - задумчиво начал Учитель, - прежде всего: год для души - интервал времени, чтобы освоиться со своим положением, свыкнуться с новым состоянием. Это время даётся ещё и на то, чтобы определиться с выбором места жилья. Конечно у каждого свой путь. Кто-то всё обустраивает быстро. У кого-то на это уходит годы… - Учитель погрузился в раздумье, и несколько после продолжил: - Но самое основное: за год можно заслужить более лучшей участи, или же ухудшить своё положение. Вот с тобой как было? Ты помнишь Вайнера на руднике?
– Да, конечно помню.
– С ним произошёл уникальный случай. Он из осуждённых на пожизненное выполнение повинностей, пока не износится и не перестанет существовать как энергия, был возрождён… Он возвращён к возрождению, и невольно причиной этому стал ты.
– Учитель, но ведь я нечего не делал. Это он проявил ко мне сострадание!
– Я же говорил тебе, что ты не сознавал, что делал Доброе дело. Ты был к нему снисходителен, проявил особое состояние, это растрогало его душу, и он очнулся от глубокого состояния заторможенности на собственном «Я».
– Но я об этом ничего не думал и даже не мог предположить…
– Вот именно, ты действовал по велению души, не задумываясь, что тебе это принесёт. Сам случай раскрыл перед тобой огромные просторы: ты освобождён от выполнения двадцати летних повинностей на руднике. Тебе дана возможность входить во Вселенское хранилище знаний (иными словами – Банк Космической Информации).  А когда-нибудь, я не буду определять точный срок, ты выполнишь очень важную миссию на Земле для людей. Но находясь ещё здесь.
Учитель снова замолчал, он загадочно улыбался, а его глаза озарились внутренним светом радости. Я ещё никогда не видел его таким!

Время, данное Учителю на общение со мной – таяло. И вот настал день прощания. Конечно мы не расставались, а лишь удалялись друг от друга. Теперь Учитель не был для меня Учителем. Он стал мне другом, почти отцом…
В тот день я как обычно был на занятиях в Синоде. Но мои мысли безотчётно неслись к родным, к тем, кто жил на Земле. Я ощущал, как бы их присутствие рядом со мной. И мне уже не надо было ни чьих объяснений, я мог сам себе объяснить это состояние. Они вспоминали меня, много обо мне говорили, а я чувствовал, воспринимал, улавливал их мысли и разговоры обо мне. Я подумал, что хорошо вот так обходиться без чьей либо помощи, но мне стало и немного грустно от того, что это означало и разлуку с тем, к кому я привязался – с Учителем. Я находился в состоянии прострации. И в таком состоянии вернулся домой из Синода. Учитель ждал меня. Этот вечер мы коротали вдвоем. Учитель сам приготовил ужин, сам накрыл на стол. Сегодня всё делал он, я же был его «гостем» у себя в доме. Надолго запомнился мне этот вечер.
– Сегодня я возвращаюсь домой, - говорил мне Учитель, смотри, не делай глупостей, пускаясь в неизвестных направлениях.
Конечно, я понял, что он имел в виду мои поиски Тамары. Мне не хотелось торжество этих минут омрачать воспоминаниями о ней, я заговорил о другом.
– Скажи, Учитель, что ты будешь делать теперь?
– Пока не знаю. Мне надо доложить о ходе событий с тобой. Что скажут мне по этому поводу - тоже не знаю. Если сразу не буду приставлен, к кому ни будь Учителем, то немного отдохну. Поработаю в своём садочке, я его подзапустил: надо клумбы привести в порядок, арыки дальше прочистить. Да и так дел хватит.
– Учитель, кому ты должен доложить о проделанной работе?
– Кому? – улыбнулся Учитель и ответил: - Тому, кто стоит надо мной. Опережая твой вопрос: «Кто это?» - отвечу: «Апостолу Павлу».
– …?
– Да, не удивляйся. Вселенная живёт и развивается по своим законам. Не мне говорить тебе про это. Ты прекрасно знаешь сам.
– Учитель, я согласен с тобой. Но ты никогда не рассказывал о себе. Почему?
– Я не должен был об этом говорить. Теперь можно. Пока Учитель ведёт кого-то, он не должен рассказывать о себе ничего, потому что люди бывают разные. Есть открытые и доверчивые, а есть – коварные и хитрые. Молчание о себе – это как бы залог, что сказанное тобой не будет использовано против тебя же самого.
– Учитель, я всегда обращался к тебе так. Но у тебя ведь есть имя!?
– Да, конечно, есть. Моё имя Биатриче Домиано. Если хочешь, можешь называть меня по имени – Биатриче, или просто – Био, так зовёт меня Николос, да и не только он. Николай, ты можешь спрашивать всё обо мне, что тебя интересует. Я отвечу.
– Учитель, - снова назвал я его так, - как ты стал Учителем? Почему?
– О, это долгая история. Но сегодня весь вечер наш, я расскажу тебе её. Всё началось очень давно. Моё начало пошло от кедрового дерева. Был собран большой запас энергии. Первую жизнь на Земле я прожил хорошо, что говорится, достойно. Через какое-то время я решил снова идти на Землю, чтоб подняться в развитии выше, но… Я сломал себе жизнь сам. В общей сложности я поменял девять тел, прежде чем достиг этого положения, а ведь мог после второй жизни иметь то, что имею теперь.
– Учитель, кем ты был на Земле?
– Кем? О! Что я только не прошёл: от Парижских трущоб до Тибетских монахов.
– Сколько времени это всё продолжалось?
– Более восьми веков.
– Учитель, ты сам выбрал себе эту работу?
– Не совсем сам. Мне это было предопределено Свыше, я шёл к этому долго и очень мучительно. У меня было всё, но во благо добра я отказался от всего, что имел, оставив лишь самое необходимое, я получил право именоваться «Учителем».
– Как долго ты Учитель?
– Я не задумывался над этим. Мне кажется, что совсем немного, хотя во времени два века – это солидный срок. Николай, ведь когда время летит, его не замечаешь, а когда счастлив, то не считаешь часов. Время – величина постоянная, это лишь мы движемся сквозь него, то быстрее, то медленнее.
– Учитель, тебе нравиться эта работа?
– Несомненно! Эта работа, в которую необходимо вкладывать всего себя без остатка, только отдавая всё, что имеешь, и видя результат своей работы, можно найти удовлетворение в ней.
– Учитель, ты живёшь совсем одиноко. Тебя это не тяготит? – я задал этот вопрос вкрадчиво, не зная, как он отнесётся к нему.
– Нет, Николай, меня это не тяготит. Во имя Света и Добра я отрёкся от всего, что имел и не сожалею. Когда-нибудь я вернусь ещё раз на Землю, чтобы обрести Любовь и пребывать здесь в радости, наслаждаясь полнотою бытия. Но как скоро во мне созреет подобное желание - не знаю.
– Учитель, а как ты находишь себе учеников?
– Я не ищу их, мне их указывают.
– Учитель, а трудно быть Учителем?
– Если самоотвержен, то нет, но не любой может достичь этого звания, его получают личности сильные. Не подумай, что я пытаюсь возвысить себя над другими, вовсе нет. Но это действительно так, ведь от Учителя требуется очень многое, что может выполнить лишь сильный духом и волей. Кроме того, надо обладать обширными познаниями, чтобы чему-то научить другого.
В этот вечер мы вспоминали мой путь испытаний. Подолгу обсуждали какие-то детали, расходиться совсем не хотелось.
Но вот Учитель после небольшой паузы в разговоре встал и как-то странно, глядя на меня, сказал:
– Мне пора, Николай. Я не хочу прощальных слов, мы не расстаёмся, а лишь на какое-то расстояние удаляемся друг от друга. Где и как меня найти, ты знаешь, объяснять не надо. И знай: что бы ни случилось, ты можешь приходить ко мне в любое время. Чем смогу, всегда буду рад помочь тебе. Не провожай меня, не надо. До встречи, Николай.
– До встречи, Учитель! – эхом отозвался я.

<< На предыдущую страницу    Читать далее >>

1  2.1  2.2  2.3  3.1  3.2  4.1  4.2  5.1  5.2  6.1  6.2  7.1  7.2  8  9.1  9.2  10.1  10.2  11.1  11.2  12.1  12.2  13.1  13.2  14  15.1  15.2  16.1  16.2  17  18